И они раздумали быть жуликами, а купили себе коней, научили их дышать на задние стёкла автобусов и тоже стали рисовать весёлые рожицы.
А у меня есть треть банки клубничного варенья, длинная ложка, пять трюфелей (а еще полкило на кухне), чайник черного чая ЭрлГрей, пластинка Тавегила, сестра, пересказывающая увлекательную историю о том, какого она встретила мальчика, ColdPlay в проигрывателе, две идеи для фиков, священный долг перед Антантой (и потрясающей текст), телефонная трубка с подругой на проводе, молчаливая аська и альбом со старыми фотографиями. А завтра я собираюсь отправиться в гости, немного проигнорировав лыжи и политэкономию, закончить один мини, продолжить другой и доесть варенье. А еще довести до ума сцену с Джинни в Бунте, отправить, наконец, этот кусок вслед за первым. Думаю, запрятать парочку трюфелей в один из ящиков стола, туда, где лежат открытки, чтобы потом залезть в него некоторое время спустя и радостно обнаружить пару вкуснейших конфет. И обязательно пересмотреть несколько прошлогодних открыток. Еще можно немножко помечтать о том, как я отправлюсь в выходные кататься на коньках, если будет подходящая погода, и еще раз залезть в словарь, дабы убедиться в существовании одного слова. Хотя уже убедилась.
А вообще, пока писала пост - трюфеля осталось три.
А вообще, пока писала пост - трюфеля осталось три.
