Кай, просто так и с прошедшими праздниками!

Рон – герой.



Название: Рон-герой

Автор: Идриль

Бета: не бечено, ни капельки.

Герои: Рон Уизли (чуть-чуть Перси)

Жанр: не могу определить

Рейтинг: детский

Размер: микро (драббл)

Саммари: Рон Уизли ложится спать…

Дисклеймер: интересно, а тетушка Ро читает фики?



читать дальше*

Рон Уизли ложится спать. Он задергивает полог, тяжелые бордовые шторы с золотым тиснением, и располагается под одеялом. Он притягивает ноги к груди, автоматически поправляет коротковатые пижамные штаны, открывающие щиколотки. Эта пижама досталась Рону от кого-то из старших братьев – близнецов, а может быть – Перси. Рон Уизли не любит своего старшего брата – высокомерного, честолюбивого, умного и очкастого Персиваля Уизли. Он предал их семью, предал Гарри, предал Орден, поверив Фаджу и министерству. Рон презирает Перси, но в душе – глубоко-глубоко – он завидует ему. Завидует его самостоятельности и честолюбию, и упорству. И тому, что он не побоялся встать против семьи, отстаивая собственное мнение. И он знает, что это пижама старосты-очкарика, пижама Перси.



И Рон теперь тоже староста, и он наконец-то хоть в чем-то обошел своего лучшего друга. И это так здорово, так здорово, что насмешки близнецов и равнодушие Гарри еще страшнее, еще больнее, и поэтому Рон Уизли любит протирать свой значок, аккуратно, тряпочкой полируя его ребристую поверхность, золотого льва в гриффиндорском шарфе. Словно еще раз ощущая свою ответственность и положение.



А потом Рон закрывает глаза и представляет, мечтает, фантазирует. И видит он сквозь плотно сжатые веки, сквозь редкие рыжие ресницы, видит себя, Рона Уизли, в лагере Упивающихся. И кажется, что рядом никого нет – ни братьев, ни родителей, ни лучших, верных друзей, ни вездесущего Гарри – никого. А потому Рон Уизли один находится среди людей в масках, борется, взмахивает палочкой и попадает ступефаем в какого-то одного, особенно огромного человека. Человека ли? Нет, убийцу, негодяя, нечеловека…



А потом видит Рон Уизли, лежа под теплым школьным одеялом с головой, только несколько рыжих вихров заметны на подушке, видит летящее в него заклинание, страшное круцио, и Рон падает, молча перенося страдания, извиваясь от боли и перед тем, как провалиться в блаженное беспамятство, краем сознания замечает вбегающих Авроров, родителей, братьев и Гарри Поттера.



Рон Уизли переворачивается на другой бок, вздыхает чуть блаженно, жмурится от удовольствия и приступает к любимой части своих мечтаний. Вот его больного, раненого, чуть живого приносят в больничное крыло. И мадам Помфри суетится, подбирая зелья, и бинтуя его, и всхлипывая над несчастным Роном. И директор – Альбус Дамблдор со своей длинной седой бородой – смотрит на него участливо и немного печально, и говорит, что Рон – молодец, Рон – герой. И что Рону Уизли и Альбусу Дамблдору обязательно надо поговорить обо всем наедине, в кабинете директора, за чашечкой чая, но сейчас пусть Рон молчит, он устал и должен отдохнуть. И Рон Уизли устало кивает больной головой, и говорит, что конечно придет. Тогда директор улыбнется, протянет Рону пакет леденцов, которые тут же отберет Мадам Помфри, неодобрительно покосившись на Дамблдора.



А директор откроет двери палаты под ворчание медсестры, впуская кучу народа – плачущую маму, напряженного отца, и в первый раз серьезных близнецов, и друзей. Братья подойдут и внимательно посмотрят на Рона, а тот вдруг закашляется, и кровавая слюна выступит в уголках потрескавшихся губ. И друзья его, все это время стоявшие за спинами родителей, подбегут и Гермиона, смахивая слезы, кинется Рону на грудь, заставив его поморщиться. А Гарри Поттер смущенно улыбнется, протягивая Рону стакан воды, и скажет тихо, чуть слышно: «Рон, ты настоящий герой!» И Гермиона, пытаясь смахнуть слезы облегчения, подтвердит: «Герой, герой!» А потом подойдут ближе папа и мама, комкающая в руках носовой платок, и тоже скажут, что их сын настоящий герой, и что они им гордятся, сильнее, намного сильнее, чем остальными.



Рон Уизли сыто причмокнул и приступил к завершающей части своей фантазии. А вечером, когда в больничном крыле будет тихо, и только бутылочки с зельями будут едва слышно позвякивать от сквозняка, к Рону Уизли прилетит сова. Птица принесет письмо от Перси – его старшего брата, брата-отступника, брата-предателя. И Рон, осмотревшись по сторонам, вскроет письмо и прочтет послание. А там будет написано, что Рон – лучший из Уизли и что Перси гордится им, и он всегда знал, что Рон умнее, и сильнее, и храбрее хвастуна Гарри Поттера.



А Рон бы прочел письмо и возмутился, разволновался, и… спрятал бы пергамент под подушку, закрыл глаза, все еще видя изящный почерк, большие витиеватые буквы, написанные синими чернилами.



На этом моменте реальный Рон засыпал, как засыпал и тот Рон – Рон-герой, Рон-молодец, Рон-победитель. И обоим – настоящему, реальному, живому до невозможности мальчику и тому, иллюзорному, появляющемуся только ночью призраку – снилось почему-то одно и тоже. Что-то яркое, неразборчивое, нечеткое и ускользающее, но одно, одно было понятно – никаких Гарри Поттеров в этом сне не было. Зато был Перси – старший брат, покровитель. И был Рон – умный, храбрый, герой…



А наутро все забывалось, стиралось и все снова становилось, как всегда. Рон Уизли просыпался.



Конец.

Поздравляю всех с наступающим Новым Годом!

Шипперам - шипперского, дженщикам - дженового, всем - своего в Новом Году.





А эта картинка для чудесной Дестри! Немножко не новогодняя, но праздничная.

читать дальше



А эта для Инсвит! ( ) Тетушка, я помню, что тебе такие нравятся!

читать дальше



Всех-всех с Новым Годом! Я еще поздравлю драббликами оставшимися к Рождеству, сейчас не успеваю, увы.



La_nuit, я помню про твою нцу. Я почти написала, сейчас - увы! - не успеваю, но вручу в январе точно!



Появлюсь после четвертого, когда в офисе провайдера пропьются и можно будет кинуть денег на счет.

Вообще, это глуповатый драбблик, изрядно поруганный многими... Но поскольку понравилось одариваемой мной Аэ ( ), то я оставлю так.



Драббл для Аэ. Динька, с Новым годом тебя!



Морковка.



читать дальше- Поттер, это технически сложно!

- Да ладно тебе, Снейп. Никто не мешает попробовать.

- Я не хочу выглядеть идиотом и не просто идиотом, а еще большим идиотом, чем вы! Сами засовывайте!

- А может, Снейп, ты просто струсил?

- Блэк, заткнись по-хорошему!

- Сириус, действительно помолчи.

- Джеймс! Ты заодно с этим придурком?

- Сам придурок!

- Идиот!

- Гриффиндорский кретин!

- Слизеринский ублюдок!

- Да как ты смеешь, Блэк!

- Ребята, может, все-таки вернемся к обсуждению?

- Да что тут обсуждать, Люпин? План дурацкий, сами вы недалеко ушли! Гриффиндорцы…

- Не смей говорить о нашем факультете с пренебрежением! Вы в своих подземельях и понятия не имеете о…

- Люпин, заткни Поттера…

- Э… Джеймс… Сириус…Северус…

- Ремус, помолчи! Не вмешивайся, это слизняк насмехается над Гриффиндором!

- Я не насмехаюсь, я говорю то, что есть на самом деле!

- Да ты просто завидуешь, что не попал на наш факультет!

- Я? Завидую?! Вашему идиотскому факультету? Да…

- Ремус, разними же их!

- Лили, что ты здесь делаешь?

- Потом, потом, разними их!

- Уф… Ребята, может быть, все-таки вернемся к обсуждению?

- Снейп, ты подумал?

- Еще бы он с таким фонарем под глазом не подумал!

- Сириус, это отвратительно! Тебе должно быть стыдно! Извинись.

- О, кто пришел… Лили!

- Эванс, что тебе нужно? Это сугубо мужское дело!

- Ах так? Ремус, ты тоже так считаешь?

- Ну, Лили… Понимаешь…

- Ну, и пожалуйста!

- Девчонка… Что с них взять?

- Ушла… Зачем вы так?

- А Поттер, кажется, влюбился?..

- Заткнись Снейп! Ни в кого я не влюблялся!

- Ребята, давайте все-таки вернемся к обсуждению…

- Снейп, ты сделаешь это или нет? Говори!

- Вы что не смогли найти кого-нибудь со своего дурацкого факультета?

- Ну…

- Э…

- Они все отказались…

- Ха, Поттер. Я всегда подозревал, что без Слизерина Гриффиндор пропадет!

- Снейп, еще слово!

- И что тогда будет?

- Ррррррррр…

- Очень страшно, Блэк.

- Северус, нам нужна твоя помощь.

- Просто так, Люпин, помощь не оказывается!

- Ты сдурел?!

- Я, как Блэк изволил выразиться, не сдурел. Я хочу знать, что мне будет за оказание помощи.

- Да как ты смеешь!

- Рем, держи Сирю!

- Да ты, да мы… Придурок!

- Поттер, уймите своего дружка. Последний раз повторяю – я вам нужен?

- Да…

- Тогда договоримся о цене, а то на улице холодно.

- Что ты хочешь?

- Мне нравится твой подход, Люпин. Мантию-невидимку. На один день. И ночь…

- Как ты узнал?!

- Поттер-Поттер… Пусть это останется моей маленькой тайной.

- Нет, о такой цене не может быть и речи.

- Как скажешь, Поттер. Желаю опозориться с помпой.

- Он уходит…

- Ну и пусть уходит! Джеймс, мы сами справимся!

- Джим… Ну, может, на один день-то одолжишь?

- Рем, думаешь?

- Да, зови его. Он хоть и гад слизеринский, но зато аккуратный…

- Ребята, не надо!

- Сир, помолчи! Снейп! Северус! Стой!

- Да?

- Я согласен…

- Я знал, что ты не сможешь устоять…

- Заткнись, Снейп.

- Как скажешь, Блэк.

- То, что ты просто выше ростом, еще не доказывает твоего превосходства!

- Не ворчи, Блэк. Ты тоже вырастишь. Когда-нибудь…



Темноволосый мальчик в слизеринском шарфе неприятно улыбнулся и воткнул в снеговика морковку. Теперь снежный Альбус Дамблдор с красивым морковным носом работы гриффиндорцев-первокурсников был окончательно готов.



Конец.

Хомяк! Ну пиши же без красивостей! Без преобладания метафор, Мерлин тебя побери. Не умеешь же... *зло* Так и не берись.

Без, понимаешь, ты? Без метафор, без переносного смысла, без - упаси тебя Моргана - сравнений. Ну ведь глупости получаются, не видно что ли? *ворчит* нету мне вдохновения. Оно далеко. Я даже знаю, где... Красивости-красивости... бе-бе-бе.

...и несет в себе что-то большее, нежели желание пожалеть саму себя.

Эх, Ри самым препротивным образом болеет. И не просто болеет, а даже пытается лечиться, что, согласитесь, является достойным показателем. Вообще болявая я – это зрелище отвратительное в силу того, что становлюсь я вредной, ворчливой и капризной. А еще нудной. И поругаться со мной легко по все той же причине моей непереносимости. Или меня непереносимости.

А посему сидеть мне, скорее всего, в Новый Год дома, в обнимку с градусником и пить горячее молоко с медом. Дома и с градусником. Кошмар… И молоко… Фу.

Чувство жалости к бедной хомячьей судьбе растет с каждой секундой. Видимо, пора заканчивать в кедах по улице ходить. В мокрых кедах…

А вообще Новый Год – штука спорная. Я так до конца и не могу прочувствовать всю – как бы это коряво не звучало – праздничность это праздника. Нет особенного настроения, нет чего-то главного. Запах мандаринов – это здорово, но это далеко не все. А жаль, правда?

А еще мне нужно завтра в академию – сдавать Право и сдавать книги в библиотеку. А при том, что я температурой сижу, – это будет шикарным зрелищем. И последним, что я совершу перед тем, как свалиться с гриппом окончательно. Подвиг, так его…

Название: Маггловские колядки

Автор: Идриль

Бета: destri, Aerdin

Рейтинг: детский

Пейринг: снарри, Дамблдор

Жанр: романс, юмор

Дисклеймер: Все принадлежит Дж. Роулинг, а настроение - первому снегу.

Саммари: одно Рождество и способы его отмечания

Примечание: это фик из праздничной серии, куда также входит «Пасхальный Заяц». Задумывался, как приквел, получилось ли – судить вам.

Посвящение: собственно говоря, фик этот был обещан Insvit_F.D. еще давно…



Так что, с опозданием, но все равно - с Рождеством тебя, Insvit_F.D.



читать дальшеРождество является великим праздником, установленным в воспоминание рождения Иисуса Христа в Вифлееме. Рождество Христово - один из важнейших христианских праздников, а также государственный праздник в более чем 100 странах мира.



- Наверное, это хорошо, что ты больше не являешься шпионом Темного Лорда, Северус. Теперь ты, наконец, проведешь Рождество как полагается, а не будешь разрываться между штабом Ордена Феникса и убежищем Тома. Все равно он начал что-то подозревать, а рисковать тобой мы не могли.



- Может, вы и правы, Альбус, но я считаю, что надо было попробовать разубедить Темного Лорда. Второго шпиона у нас нет, война не закончена.



- Северус, неужели ты думаешь, что достойно выдержанные пыточные проклятия смогли бы убедить маниакально настроенного безумца в твоей верности делу служения Темному Лорду?



- Альбус, вы не понимаете!



- Я понимаю все. И твоя жизнь мне дороже, чем несколько фактов. Я не спорю – важных, может быть, даже полезных… Ты прав, война еще не закончена, а потому перестань спорить и хотя бы раз в жизни проведи Рождество так, как и полагается.



Профессор зельеварения раздраженно вздохнул, мотнул головой и уставился в окно. Бушевала метель, ветер со свистом ударялся о каменные, такие надежные стены замка. Как бы ни хотелось не признавать это, а директор действительно был прав. Волдеморт начал что-то подозревать, собрания Упивающихся становились все более опасными. И хорошо, что Альбус положил этому конец. Может быть, даже получится сносно провести праздники. Нет, не играть в снежки, не сидеть с дебильно-радостными лицами вокруг праздничного стола, а наконец-то навести порядок в лаборатории, подготовить учебные планы. Снейп усмехнулся, подумав, что также нужно составить тесты и контрольные работы для студентов. Много трудных контрольных работ для глупых и ленивых студентов. Северус ухмыльнулся. Пожалуй, даже в наступающих рождественских праздниках можно найти что-то приятное.



За окном, тем временем, погода все так же доказывала свое превосходство над людьми. Снежные вихри кружились в воздухе, образовывая мимолетные невероятные фигуры чего-то сказочного, волшебного.



- На самом деле, Северус, в этом году студентов в Хогвартсе на Рождество не останется, - заметив, что профессор перестал видеть в прекращении работы шпиона только отрицательные стороны, Дамблдор счастливо улыбнулся и постарался укрепить результат, - мы сможем отметить Рождество в узком дружеском кругу, с соблюдением всех традиций.



Праздник Рождества Христова имеет пять дней предпразднества (с 20 по 24 декабря) и шесть дней попразднества. В канун, или в день навечерия праздника (24 декабря) соблюдается особо строгий пост, получивший название сочельник, так как в этот день употребляется в пищу сочиво - сваренные с медом пшеничные или ячменные зерна. По традиции пост сочельника заканчивается с появлением на небе первой вечерней звезды.



Директор расписывал прелести коллективных праздников, а также намекал, как оные праздники способствуют усилению дружеских отношений между преподавателями. Снейп подумал, что отсутствие студентов внесет приятную нотку в проведение каникул, а от навязанных Альбусом увеселительных мероприятий всегда можно откреститься, сославшись на работу в лаборатории. Вот только…



- Альбус, вы собираетесь отправить по домам всех студентов? – уточнить никогда не мешает. Хотя бы для собственного спокойствия.



- Ну конечно, - Северус облегченно вздохнул, директор тем временем продолжил: – останутся только преподаватели, ну, и юный Поттер, разумеется, - Снейп подумал, что рановато расслабился.



- А почему, позвольте узнать? Он же пока не преподаватель – так, бестолковый ассистент!



- Ну, уже пару дней как преподаватель, скажу тебе по секрету. И потом – куда мальчик поедет?



- Альбус, ведь семейство Уизли с удовольствием приютит еще одного студента, - Снейп осекся, вспомнил, что Поттер больше не учится, - ладно, преподавателя, - ворчливо исправился профессор Зелий под внимательным взглядом Директора.



Дамблдор совершенно спокойно ответил:

- Северус, а почему тебя так беспокоит, где наш мальчик проведет праздники? – Альбус задумчиво и, как показалось профессору Зелий, с тайной радостью посмотрел на него, блестя очками-половинками. Ох уж этот странный взгляд директора… Снейп заставил себя не злиться на вечные недомолвки и с сарказмом ответил:



- Что вы, Альбус! Меня в первую очередь интересует собственное благополучие. А так повелось, что последние лет восемь оно непосредственно зависит от «нашего», как вы говорите, мальчика.



Дамблдор, услышав это, почему-то счастливо заулыбался и утвердительно закивал головой, словно подтверждая что-то давно для себя известное, но ведомое ему одному. Увидев это несколько сомнительное зрелище, Снейп инстинктивно решил отправиться к себе в подземелья.

- Северус, не забудь, что в этом году твое Рождество должно быть великолепным!



Профессор зельеварения хмыкнул, пожал плечами и направился к двери. Уж он-то сумеет сделать каникулы запоминающимися… И пусть поплатится тот, кто осмелится помешать ему в этом. А что касается Поттера… Ну, никто ведь даже не заподозрит, что Северус Снейп испытал облегчение, узнав, что юноша будет под присмотром, а не в суматошном обиталище рыжих Уизли. Все-таки с первого курса его всем преподавательским составом воспитывали. Вошло в привычку…



Да и нечего Поттеру там делать, особенно если учесть, как на него эти неугомонные близнецы смотрят… Снейп поймал себя на непонятном чувстве собственничества по отношению к Гарри.



***

Первые сведения о праздновании христианами Рождества относятся к четвертому веку. Вопрос о реальной дате рождения Иисуса Христа является спорным и неоднозначно решенным среди церковных авторов. Возможно, выбор 25 декабря связан с приходившимся на этот день языческим солярным праздником «Рождения Солнца Непобедимого», который с принятием в Риме христианства наполнился новым содержанием.



Гарри Поттер неторопливо спускался по лестнице, направляясь на завтрак. На праздники в школе не осталось ни одного ученика, директор отправил студентов по домам, мотивируя это тем, что за каникулы в школе будет произведен легкий косметический ремонт.



После того как Плакса Миртл неожиданно воспылала чувствами к Пивзу, древние стены почтенного учебного заведения содрогнулись в прямом и переносном смыслах. Ибо от полтергейста и раньше не было покоя, а когда он понял всю практическую пользу от воздыханий Королевы Туалетов…



В общем, Пивз проявил себя неплохим стратегом. А посему студенты дружной толпой направились домой – к семьям, подаркам, рождественским елкам и теплу каминов. Герой магического мира остался в Хогвартсе, где тоже были и подарки, и ели, и камины. Только семьи не было…



Согласно одной из современных гипотез, выбор даты Рождества произошел по причине одновременного празднования ранними христианами Боговоплощения (зачатия Христа) и Пасхи; соответственно, в результате прибавления к этой дате (25 марта) 9 месяцев Рождество пришлось на день зимнего солнцестояния.



Впрочем, Гарри Поттер подозревал некоторую заинтересованность Альбуса Дамблдора в том, чтобы услать учеников из школы. Сразу несколько странностей в поведении директора наталкивали на размышления подобного характера. Во-первых, он ходил с неимоверно счастливым выражением лица, сверкал очками-половинками еще больше, чем в обычное время и, что самое страшное, тихонько напевал себе под нос рождественские песенки. Также Дамблдор несколько преувеличил со сроками ремонта – все принесенные влюбленными призраками разрушения были ликвидированы в тот же вечер, когда студенты покинули школу. Директор взмахнул волшебной палочкой, напевно произнес длинную запутанную фразу на латинском языке, и потопы исчезли, надписи ругательного и хулительного содержания со стен пропали, а доспехи снова заняли свои родные ниши в стенах. Закончив миссию по приведению вверенного ему объекта в надлежащее состояние, Альбус провел разъяснительную беседу с Пивзом и Миртл и сдал их под надзор Кровавому Барону. Тот был только рад открывшейся перспективе перевоспитания отпетых негодяев, а то, что студенты разъехались домой, способствовало стопроцентному контролю над становлением своих новых подопечных на путь истинный.



Гарри Поттер в очередной раз прокручивал в голове момент разговора с друзьями. Рон и Джинни уговаривали его отправиться к ним в Нору, но юноша отказался. Несмотря на всю свою любовь к семейству Уизли, Рождество в Хогвартсе импонировало Гарри больше. Этакая иллюзия дома, которого никогда не было, а тот, что по праву должен был оным домом считаться, убил все детские мечты о заведении собственной семьи. Семьи и не было. Был мираж, слепая надежда, глупая попытка увидеть ее в друзьях, в школе, в преподавателях. Иногда удавалось. Иногда нет.



Погруженный в раздумья, он и не заметил, как добрался до Большого зала. Со стороны подземелий неторопливо шел Снейп. Он тоже немного припозднился и вообще выглядел совершенно для грозного профессора Зелий непривычно. Выражение лица было не саркастичным, а скорее задумчивым. Маленькая морщинка пересекала лоб. Замерев, Гарри Поттер размышлял: дождаться преподавателя или пройти в зал перед ним. Его внутренняя дискуссия была прервана на самом интересном месте саркастичным замечанием ее непосредственного объекта. Северус Снейп уже вернул своему лицу привычное ироничное выражение и, усмехнувшись, спросил:



- Мистер Поттер, неужели вы решили подождать мою презренную персону, дабы появиться в Большом зале и освятить меня, ничтожного профессора Зельеварения, сияющим блеском своей известности? – ухмылка вышла привычной, и все же что-то неуловимо изменилось. Какая-то тоска, грусть, усталость… А может быть, показалось.



Но именно эти едва заметные в глубине черных глаз чувства заставили Поттера не вспылить на явную издевку и миролюбиво произнести:

- Ну что вы, профессор. Вы, как я вижу, читали перед сном Риту Скитер? Похвально, истинный джентльмен интересуется всеми областями науки и жизни. От алхимии до бульварных хроник, - ядовито закончил он.



- Мистер Поттер, не ожидал. Вы меня приятно удивили, - Снейп проявил невиданное доселе благодушие. – А потому… - он на секунду задумался, что-то прикидывая в уме, - пять баллов Гриффиндору за достойный ответ. И минус десять баллов за завуалированное хамство преподавателю. Вам же знакома субординация, мистер Поттер? – а вот и закончил проявлять.



- Конечно, сэр. Надеюсь только, что она знакома не мне одному. Меня удивляет ваше намерение снять с меня баллы, учитывая то, что я больше не являюсь вашим студентом, - Гарри Поттер с деланной заинтересованностью посмотрел на собеседника. Снейп ничуть не смутился и, неприятно ухмыльнувшись, ответил:



- Поттер, так ведь ничто не мешает мне запомнить этот маленький факт, а при виде первого встречного гриффиндорца исправить ситуацию, - закончил профессор Зелий негромким голосом, приблизившись к Гарри ближе и внимательно вглядываясь в его лицо.



Неизвестно, как собирался отреагировать на это Поттер, но двери Большого Зала внезапно распахнулись.



В XIII веке, во времена святого Франциска Ассизского, появился обычай выставлять в храмах для поклонения ясли, в которые помещается фигурка Младенца Иисуса. Со временем ясли стали ставить не только в храме, но и в домах перед Рождеством. Домашние сантоны - макеты в застекленных ящиках - изображают грот, в яслях лежит младенец Иисус, рядом Богоматерь, Иосиф, ангел, пришедшие на поклонение пастухи, а также животные - бык, осел. Изображаются также целые сценки из народного быта: рядом со святым семейством помещают крестьян в народных костюмах.



Большой зал всегда богато украшался к Рождеству. Хагрид приносил из Запретного леса огромные ели. Они были разные – иногда с голубоватыми иголками, иногда с темно-зелеными. В такие дни можно было напроситься с полувеликаном в лес и, стоя по колено в снегу, отряхиваясь от падающих с неба снежинок, наблюдать священнодействие. Хагрид подходил к выбору главного символа Рождества тщательно, вдумчиво. Он мог часами ходить по лесу, вслушиваясь, всматриваясь, проникаясь тем праздничным духом, который отчего-то особенно сильно ощущался здесь, в лесу. Клык носился рядом. Несмотря на свой уже почтенный возраст, верный пес радовался наступившей зиме так, словно был еще семимесячным щенком. Он бегал по лесу, приставал к Хагриду, который отрывался от выбора ели, чтобы потрепать лохматую макушку собаки. Клык нагибался к земле, ел снег, валялся в сугробах… Эти двое, полувеликан и пес, чувствовали себя как никогда счастливыми и, не жадничая, дарили свою радость другим.



Но не великолепная, стоящая в середине зала ель привлекала внимание, а скульптурная композиция, расположившаяся невдалеке. Рядом с ней стоял Дамблдор и вдохновенно размахивал палочкой. Вот появились ясли, ангел, пастухи… Вот нетающий снег лег на еловые лапы. Удовлетворенно вздохнув, директор отвлекся от своего занятия и заметил стоящих в дверях зала Снейпа и Поттера.

- Ах, Северус, Гарри! Вы уже пришли! Как чудесно, тем более что вместе!



Северус Снейп вышел из состояния ступора и с тоской подумал, что директор в своих намеках неисправим.

- Мы встретились у входа, Альбус.



- Да я понял, понял! Я все понимаю! – произнес директор и ухмыльнулся.



Гарри Поттер мысленно застонал. Можно было только догадываться, что там понял Альбус Дамблдор.

- Доброе утро, директор.



- Мальчик мой, тебе также доброго утра! Пойдемте завтракать, я расскажу вам о своих планах на этот день!



Церковные и народные обычаи гармонично сплелись в праздновании Рождества. В католических странах хорошо известен обычай колядования - хождения по домам детей и молодежи с песнями и добрыми пожеланиями. В ответ колядующие получает подарки: колбасу, жареные каштаны, фрукты, яйца, пирожки, сладости и другие вкусности. Скупых хозяев высмеивают и грозят им бедами. В процессиях участвуют различные маски, ряженые в шкуры животных, это действо сопровождается шумным весельем. Обычай этот неоднократно осуждался церковными властями как языческий, и постепенно с колядками стали ходить только к родственникам, соседям и близким друзьям.



- Я давно мечтал именно так провести Рождество! По-маггловски…

Гарри Поттер со стоном уронил голову на стол. Северус Снейп тоскливо подумал, что у Лорда все было хотя бы предсказуемо.



Альбус Дамблдор, напротив, был весел, бодр и рассказывал, как они пойдут всем преподавательским составом колядовать в Хогсмид. Надо сказать, что энтузиазм директора охотно поддерживали Филиус Флитвик, профессор Спраут и Минерва Макгонагалл. А еще Хагрид.



Гарри выискивал пути к тому, как бы откреститься от культурно-массовых мероприятий, но ничего разумного в голову не приходило. Впрочем, отправляться в Хогсмид не горел желанием не только он. Северус Снейп спросил у директора:

- Альбус, а когда вы собираетесь отправляться?



- Ну, не знаю точно, когда ходят магглы… Но у нас планы следующие: мы ужинаем в Хогвартсе и отправляемся колядовать! А на ночь останемся в «Трех метлах». Попьем сливочного пива, запустим фейерверки, которые мне прислали ребята Уизли. Вернемся завтра днем. Я уже обо всем договорился с Розмертой, - Дамблдор счастливо улыбнулся, сверкнул очками и в предвкушении потер руки. Гарри Поттер содрогнулся от нарисованных директором картин идеального маггловского Рождества.



- А кто же останется в школе, Альбус? – Северус Снейп задумчиво покрутил в руках чашку с черным кофе.



- Ну, я думаю, что Филч.



- Альбус, а вы уверены, что он захочет? Я не сомневаюсь, что он всю жизнь мечтал колядовать по-маггловски! У него и костюм инквизитора должен быть, - Поттера заинтересовала искренняя забота в голосе профессора Зелий.



- Действительно, тогда кто же останется? – директор не на шутку расстроился.



- Альбус, я останусь. Все равно у меня зелье, не могу бросить…



- Ах, Северус! Неужели ты готов пропустить колядки?



- Да, директор, готов, - Дамблдор с подозрением покосился на профессора, но тот сосредоточенно наливал себе еще кофе, и придраться было не к чему.



- Ладно, если ты готов пожертвовать таким чудесным отдыхом, то я тебе буду очень признателен. Тогда уж и Гарри пусть остается, небезопасно сейчас за пределами замка.



Снейп отстраненно отметил, что ему отчего-то спокойней, когда местоположение Поттера будет легкоопределимым. И совершенно наплевать на понимающее выражение голубых глаз.



О пережитках языческого культа солнца в рождественских святках свидетельствует традиция зажигания обрядового огня в домашнем очаге - "рождественское полено". Полено торжественно, соблюдая различные церемонии, вносили в дом, поджигали, одновременно творя молитву и вырезая на нем крест (попытка примирить языческий обряд с христианской религией). Полено посыпали зерном, поливали его медом, вином и маслом, клали на него кусочки еды, обращались к нему как к живому существу, поднимали в его честь бокалы вина.

- Директор, а вы уверены, что его надо поджигать именно таким образом? – Гарри Поттер с некоторым напряжением смотрел на Альбуса Дамблдора, который с маниакальным блеском в глазах размахивал факелом и распевал рождественский гимн. – Да и потом, нужно читать молитвы, а не песни петь. И зачем вы на полене герб Хогвартса вырезали, тем более что поранились при этом?



- Ах, Гарри! Какая разница?



Директор еще раз махнул факелом и заголосил с новой силой. Юноша скептически вздохнул и отошел от директора. Потом заметил Хагрида, вкушающего плоды Рождественской кулинарии домовых эльфов, и с улыбкой направился к нему. Хранитель ключей Хогвартса поприветствовал его кивком головы и потянулся к индейке. Гарри уже открыл рот, чтобы поинтересоваться, в каком костюме полувеликан собирается на «маггловские колядки», как внезапно запахло паленым, а Альбус Дамблдор с виноватой улыбкой рассеял дым и воровато пробормотал: «Evanesco».



Из угла, где стоял Северус Снейп отчетливо послышал хмыканье и возглас: «Доигрался!»

Директор никак на это не отреагировал и подошел к столу.



В дни празднования Рождества установился обычай преломлять "рождественский хлеб" - особые пресные облатки, освещаемые в храмах во время Адвента - и вкушать его как перед праздничной трапезой, так и во время приветствий и поздравлений друг друга с праздником.



Северус Снейп, конечно, подозревал, что Альбус устроит что-то необычное на «Идеальное Маггловское Рождество», но и подумать не мог, что директор перелопатит горы маггловских журналов для домохозяек. Он сам, не доверив это священное дело даже эльфам, испек какие-то сомнительные лепешки, отправился с ними в Лондон и вернулся оттуда счастливый и пропахший, как определил знакомый с великим множеством различных компонентов на нюх Снейп, ладаном. И теперь настойчиво советовал всем попробовать это. Профессора Зельеварения есть это не могло заставить даже то, что в подземельях его ждали родные и такие нужные противоядия.



Остальные тоже с сомнением косились на труд Дамблдора, не решаясь попробовать это первыми. Наконец, Хагрид, уже успевший выпить для храбрости пунша, все-таки протянул руку к этому шедевру кулинарии… К счастью, возможного пищевого отравления с летальным исходом не случилось. Внезапно из середине стола появилась Плакса Миртл и с застенчивым: «Бу!» обратилась к Хагриду. Тот вздрогнул от неожиданности и уронил на пол блюдо с лепешками. Преподаватели не растерялись, и сразу три Evanesco раздались в Большом зале. Откуда-то из-под потолка донеслось тихое хихиканье. Директор укоризненно посмотрел на коллег, но промолчал. Вместо этого он вопросил привидение:



- Миртл, объяснись, что это было? – призрак испуганно затряс головой и промолчал.



Внезапно в помещении появился Кровавый барон и извиняющимся тоном обратился к директору:

- Это больше не повторится, господин директор. А с Пивзом у нас будет отдельный разговор, - смех незамедлительно утих, и довольное результатом главное слизеринское приведение поспешило удалиться, грозно поманив пальцем сникшую Миртл.



***

Северус Снейп собирался прогуляться по ночному Хогвартсу, подышать холодным воздухом, почувствовать мудрость этих камней, увидеть нечеткие тени на стенах. Директор и шумная компания преподавателей ушли на «Настоящие Маггловские колядки», и замок медленно засыпал. Тишина коридоров и неверный свет факелов, венки омелы и запах хвои... Северус вдохнул полной грудью и направился в Большой зал.



Характерным элементом праздника Рождества является обычай устанавливать в домах наряженное дерево ели. Эта языческая традиция зародилась у германских народов, в обрядности которых ель была символом жизни и плодородия. С распространением христианства среди народов Центральной и Северной Европы украшенная разноцветными шарами ель обретает новую символику: ее стали устанавливать в домах 24 декабря, как символ райского древа с изобильными плодами.



- Мистер Поттер, могу я узнать, что вы здесь делаете? – профессор зельеварения школы Чародейства и Волшебства Хогвартс хмуро смотрел на сидящего под наряженной новогодней елью Гарри Поттера.



Праздничное древо было изысканно украшено: великолепные золотые шары слабо сверкали, гирлянды из маленьких, словно хрустальных, звездочек мерцали в неровном свете факелов. Ель была огромной, раскидистой, колючие иголки казались обманчиво безобидными, нетающий снег белой сахарной пудрой лежал на еловых лапах.



- Конечно, профессор, можете. Я встречаю здесь Рождество.



- Вы хотите сказать, что решили встретить праздник, сидя ночью под елкой в Большом зале?



- Да, именно так, - Гарри Поттер пожал плечами и поправил клетчатый плед, в который был закутан по подбородок. Северус Снейп про себя хмыкнул – идентичный плед он получил в подарок от профессора МакГонакл на прошлое Рождество. – А поскольку я уже не студент, не думаю, что мое местоположение имеет большое значение.



- Поттер, а пояснить мне причину своих действий не хочешь? – устало поинтересовался Снейп.



Гарри Поттер поплотнее закутался в плед и задумался. А что тут можно объяснить? Что за школьные годы отвык от одиночества в праздничную ночь? Что ель в его комнатах не устанавливали? Что сегодня одиноко, холодно? А… а в собственных чувствах он совсем запутался? Что почему-то хочется почувствовать себя защищенным? Что хочется прижаться лбом к такой надежной груди и не отходить, не покидать? К груди в вечно черной мантии…



А так… Опять иллюзия. Мерцающий свет шаров, блики свеч, отблески хрустальных звездочек. Фальшивое ощущение праздника.



- Нет, профессор Снейп, наверное, не хочу. Я полагаю, что вам это будет неинтересно, - так же устало, чуть виновато.



- Тогда, может быть, вы направитесь к себе в спальню?



В спальню… Темная комната, погасший камин в гостиной, пустая кровать.



- Нет, сэр.



- Поттер, ты невозможен! Что случилось? – взорвался Северус Снейп.



- У меня все в порядке, - равнодушно ответил юноша, глядя на мерцающий потолок.



- Очень правдоподобно, - хмуро возвестил профессор зелий. А потом посмотрел на Гарри с неожиданным участием. Наверное, это Рождество так влияет. Завтра забудется, скроется в глубине холодных глаз, сотрется в вечной усмешке. Так почему бы не продлить иллюзию еще чуть-чуть? Ведь в Рождество так хочется быть кому-то нужным.



- Профессор, составьте мне компанию? - ну откуда в голосе такая застенчивость? Почему эти невозможные зеленые глаза смотрят с таким непонятным, нечитаемым выражением? Северус Снейп задумчиво смотрел на расположившегося под елкой Гарри. Наверное, виновато Рождество. Виноваты снежинки, падающие с потолка большого зала. Виновата новогодняя ель. Виноваты глаза, доверчиво смотрящие снизу вверх. Профессор Зельеварения неожиданно поправил мантию и опустился под елку рядом с юношей:



- Поттер, ты заболеешь, тут же холодно! – действительно, сидеть на каменном полу было несколько нескомфортно.



- А у меня плед есть. Двигайтесь ближе, профессор, я поделюсь, - тихий вздох и шелест мантии.



Гарри неумело попытался выбраться из пледа, но запутался. Снейп ухмыльнулся и ловко выдернул плед из-под Поттера, закутав в него их обоих. Минуту они посидели в тишине, а потом Северус все же спросил:



- Поттер, скажи, почему ты пришел сюда?



- Я… Профессор, вам действительно это будет неинтересно, - снова вздохнул Поттер.



На стенах плясали отблески факелов. На ели над их головами мерцали шары и звездочки. На улице было тихо, чуть посвистывал редкий ветер, беспокойными порывами подбрасывая в воздух снежинки.

- Хорошо, Поттер. Не говори.



Снова воцарилась тишина, юноша тихо вздохнул и положил голову профессору на плечо. Северус Снейп вздрогнул, потом расслабился и прошептал:

- Это же только Рождество…



- Это же только иллюзия… - откликнулся Гарри с его плеча.



***

Гарри Поттер проснулся оттого, что большой стеклянный шар упал с еловой ветки и ощутимо задел его макушку, но не разбился, а, тихонько звякнув, попрыгал дальше. Рядом, закутавшись в плед и обняв его одной рукой, дремал Северус Снейп. Юноша улыбнулся, подтянул к подбородку плед и устроился на плече у мужчины. Иллюзия ли?



Рождество является великим праздником, установленным в воспоминание рождения Иисуса Христа в Вифлееме. Рождество Христово - один из важнейших христианских праздников, государственный праздник в более чем 100 странах мира.

запись создана: 24.12.2005 в 21:23

Хомяк заболел окончательно.

Какая неприятность...

Я ушла в Пушку на Поттера. И это не сбой в матрице! Это Идриль понравилось...

Не пойду я пожалуй в универ, а спать завалюсь. И пусть сие может показаться безнравственным, но я без сил.

В конце концов, это было ожидаемо...