Вал, солнышко, это фик твой хомяк-бабуль написал исчо в начале мая, но потом все как-то не доходили руки отбетить. А сейчас оказалось, что ты скоро уезжаешь, и я побоялась, что не успею тебе презентовать. Вот.

А посему не ругай бездарного родственника, но вот он - фик тебе...



Название: Вечер в пабе "Ветряная Мельница"

Автор: Идриль

Бета: Insvit_F.D.

Пейринг: нет

Герои: мно-о-ого и один самый любимый

Размер: мини

Саммари: а зачем в мини саммари? Все сказано в названии.

Дисклеймер: Мой поклон Джоан Роулинг

Посвящение: Для моей любимой и обожаемой внучи! Valemora, ты ведь все знаешь, верно?

Предупреждение: фик мы с бетой еще раз вычитаем. Честное слово.



читать дальшеВесна в Йоркшире холодная, ветряная – снег сходит с многочисленных холмов, обнажая черную землю. Склоны еще голые, не успевшие порасти вереском, листва на деревьях не появилась – ветви покачиваются, потрясая набухшими, тяжелыми почками. Небо чистое, безоблачное, редкие звезды посверкивают иногда – но не ярко, по-весеннему бледно. В такие мартовские промозглые вечера особенно активная часть народонаселения маленького йоркширского то ли городка, то ли деревушки, чье название неважно для нашей истории, выходит из домов и, кутаясь в тяжелые куртки, укрывая голову от пронизывающего ветра, направляется в один из местных пабов.

О населенном пункте, раскинувшемся посреди йоркширских холмов, известно немного. Некоторое количество продуктовых лавок, старые кривые улочки, одинокая церковь, гордо возвышающаяся на небольшом холме, полузаброшенное, заросшее вечным вереском кладбище – вот фактически и все достопримечательности затерянного в йоркширских холмах городка. Да еще несколько небольших, уютных пабов, в которых по вечерам любит собираться общественность.

Вечером, когда за окном дует холодный ветер, и в воздухе как будто даже пахнет этим самым ветром, и еще почками, и льдом – дикая смесь, не поддающаяся анализу, - совершенно не хочется сидеть дома. Гораздо приятнее собраться, к примеру, в "Ветряной мельнице", пабе добряка Олдерсона, немолодого уже, пузатого шотландца, много лет назад, с бабушкой еще приехавшего в Йоркшир, в этот то ли городок, то ли деревушку, да так и оставшегося здесь. В "Мельнице" всегда уютно, пахнет домашним пивом, и дымовые, на редкость вонючие, сероватые облака вьются под потолком. Фермеры и городские жители курят какую-то непонятную, совершенно дикую табачную смесь, пускают колечки, откинувшись на стуле и смотря в потолок. И беседуют. Обсуждают последние новости, политику, цены на овощи и погодные условия.

Сегодня темой их разговоров стал… а впрочем, лучше просто подойдем и подслушаем.



Старик Олдерсон стоял, опершись ладонью о поверхность массивного дубового стола, рыжие с проседью волосы и борода придавали ему какой-то вид сказочного, безусловно благородного разбойника из полуправдивых легенд. Через левую руку было переброшено полотенце с синей каймой. За столом сидело несколько мужчин, напротив каждого стояла пинта с пивом и дымные лианы протянулись от трубок к потолку. Единственным, кто не пил и не курил, но участвовал в беседе, был милейший викарий – совершенного преподобного вида старичок с белой бородкой, поблескивающей лысиной и добрым, всепрощающим взглядом. Именно он в настоящий момент и взял слово:

- Ну, не скажите, уважаемый шериф, - говорил он толстяку в полицейской форме, потягивающему пиво из большой кружки. – Он первый раз появился прошлым летом – или в конце весны, я не упомню уже. А пару месяцев назад обосновался окончательно. Странный чудак, но при этом совершенно безобидный! Хоть и странный. Я разговаривал с ним.

- Уважаемый викарий, для вас все добрые и безобидные, - не соглашался с ним главный местный скептик, хозяин мясной лавки. – Ну какой нормальный англичанин ни разу за два месяца проживания в деревне не зайдет ко мне в лавку за окороком? Да и поселился он на отшибе.

- Он зверей любит – кого у него только нет! – всплеснул руками молодой ветеринар. – Я, к примеру, пару раз видел вреднющую кошку – худую, серую, старую, полосатую – и при этом с жутким совершенно характером. Знаете, - голос молодого человека понизился до шепота. – Она мне мою учительницу напоминает. Такой взгляд, - он передернулся и поспешил сделать глоток из кружки. За столом рассмеялись.

- Ну, я не думаю, что он опасен, - задумчиво изрек шериф, созерцая потолок. – Обычный сумасшедший старик, бед от него быть не должно. Я вижу его по утрам иногда – он обязательно заходит в бакалейную лавку и покупает там великое множество сладостей. Несет их домой в пакете и жует по дороге. Видимо, был женат когда-то, да умерла супруга-то. Вот он головой и тронулся. От горя. Так бывает иногда – понятия не имею, чтобы со мной было, если бы с моей Маргарет что-то случилось.

- Типун тебе на язык!

- А я говорю – нельзя ему доверять! Вот есть у него родственники, к примеру, а? – никак не мог угомониться мясник.

- Я видел как-то, - признался ветеринар, - приходили к нему двое. Думаю, сын его и внук. Они еще подрались на заднем дворе, все кричали, вспоминали башню какую-то, клятву дурацкую – потом сам старик-то сумасшедший на крыльцо вышел, засмеялся. Они и замолчали. А вообще, странная семья. Сын высокий, весь в черном, волосы тоже темные. И лицо такое… суровое. Отец-то его улыбается все время. Хотя, для больных это нормально, конечно. А внук… хмурый подросток, лет семнадцати, наверное. В очках смешных.

- Да уж, и не говори – странно это как-то, - согласился мистер Олдерсон. – Ни разу в паб не зашел, хотя и общительный очень. В хорошую погоду он любит по городу гулять и с прохожими разговаривать – о растениях, чудесах каких-то. И что самое странное – он конфеты всем предлагает. То леденцы, то палочки лакричные. И посмеивается так… в общем, я своим внукам угощаться запретил. Мало ли.

- Да ладно вам! – викарий не оставлял надежды защитить необычного жителя. – У него даже вид благообразный – очки, борода. И умыслов злых нет, я вам как служитель церкви говорю! Я был у него дома – очень приятное место. И курятник есть – там, правда, птицы какие-то странные – куры новой породы, как он сказал. Одна, к примеру рыжая такая, с хохолком, дряхлая совсем была, сидела, поджав лапы, когда я мимо проходил. А он с ней разговаривает – имя у птицы есть – я забыл просто. На "Ф" как-то… и остальные куры у него странные. На сов похожи. Но я мельком видел, могу ошибиться.

- Ну, если животных он любит, то человек хороший, - задумчиво протянул ветеринар. Кто-то поддакнул. – Самое главное, что и они к нему хорошо относятся.

- Да, он тут к примеру на улице моего Кая увидел, подошел, погладил по голове – обычно злой пес даже не залаял, только хвостом завилял – говорит: "Ах, Сириус, моя ошибка… Я тогда ошибся… Я очень-очень стар!" И столько было в его словах тоски… - покачал головой один из фермеров.

- Да уж… - протянул шериф, чувствуя, что разговор медленно увял. Но хозяин мясной лавки все никак не мог угомониться – да и в кружке еще оставалось немного пива:

- У него имя какое-то странное! Не йоркширское. Какое-то волшебное имя, как в сказках детских. Неправильно это!

- Ох, угомонись уже, Эд. Имя как имя. Альбус Дамблдор. Допивай и пошли, а то пора уже.



Когда темы для обсуждения заканчиваются, посетители расходятся, делая последние глотки пива и пуская в потолок последние дымные колечки. Отодвигаются стулья, надеваются куртки, и довольное удачно проведенным вечером народонаселение то ли городка, то ли деревеньки направляется по домам. Промозглый туман так и норовит залезть под куртку, звезды посверкивают из черноты, а луна цепляется за небосвод и как будто даже качается под порывами мартовского холодного ветра.

Только что так активно обсуждаемый старик со странным именем, более известный как Альбус Дамблдор, воскресший и отошедший от всех дел, стоит на крыльце своего дома, расположившегося на одном из йоркширских холмов, кутается в теплую мантию, грызет карамельку и задумчиво улыбается в бороду.



Конец.