[45678998765]

Я обычно не пощу исключительно цитаты, но эти... В общем, я сегодня прочла удивительную сказку и - кроме прочего - встретила там очаровательного совершенного героя. Мертвого хомячка.
Мои эгоистичные себялюбовательские порывы требует постить цитаты, и я не буду себе отказывать.
Ради спокойствия окружающих меня прекрасных людей спрячу под кат.


*
- Послушайте, господин хороший, - раздраженно сказал Мартин, поднимаясь с ковра, - я не плюшевый. Я болен и выгляжу не лучшим образом, у меня на шее повязан шерстяной носок, от меня разит… эээ… водкой и шерстяным носком, но я не плюшевый. У меня есть гордость. Я живой слон.

- А я мертвый хомячок, - бодро сказало существо на верней полке.

- Не понял, - сказал Мартин тоненьким голосом.

- Я мертвый хомячок, - приветливо повторил мертвый хомячок. - Меня зовут Эдуард-Ричард-Август Зеллвегер, младший, - но можно называть меня просто «Эразм» и не морочиться. Я умер шестнадцать лет назад. Меня с тех пор никто не видел. Ты видишь. Шестое чувство подсказывает мне, что это не случайно. - Проклятая болезнь, - с горечью сказал Мартин. - Еще вчера я ел печеные яблоки и издевался над тетенькой, говорящей глупости в телевизоре. Проходят сутки - и вот уже галлюцинации, бред, сумрачное состояние духа…

- Слушай, - раздраженно сказал Эразм, - Не пудри мне мозги. Ты меня видишь, это я уже понял. Существуют базовые правила. Теперь ты будешь мое это… орудие. Или как там. Будешь делать, что я тебе скажу. Шутка ли.

- А иначе что? - осторожно поинтересовался Мартин. Он вообще не очень любил что-нибудь делать, тем более - делать то, что ему скажут другие.

Мертвый хомячок стушевался. Похоже было, что он не готов к такой постановке проблемы.

- Нуууу… - протянул он. - А иначе я буду являться тебе по ночам. Завывать, греметь цепями, размахивать лохмотьями, что там еще положено.

- Ты меня прости, дорогой, - сказал Мартин, - а только правила действительно есть. Например, чтобы греметь цепями, ты должен был умереть в цепях. И в лохмотьях. Как ты умер?

- Это бестактный вопрос, - быстро сказал Эразм. - У нас, хомячков, вообще особенные отношения со смертью. Мы идеальные жертвенные фигуры. Смерть настигает нас, примеряя на себя самые неожиданные обличья… Мы…

- Я жду ответа, - строго сказал Мартин.

- Я утонул в поилке, - грустно сказал Эразм.

- Рехнуться можно, - сказал Мартин.

- Зато я сам прогрыз ее крышку! - встрепенулся мертвый хомячок. - И упал внутрь… - на этих словах он снова поник.

- Я имею дело с мертвым идиотом. - сказал Мартин.

- Я не был идиотом, - обиделся Эразм, - при жизни у меня был бойкий, нетерпеливый ум. В других обстоятельствах меня назвали бы отважным исследователем.

- Что ты исследовал в поилке? - поинтересовался Мартин.

- Я хотел выяснить, что за жидкость плещется у нее внутри.

- Ты пил эту жидкость, - медленно сказал Мартин. - Ты знал, что это вода.

- Когда эксперимент завершен, легко заявлять, что тех же выводов можно было добиться аналитическими методами, - раздраженно сказало привидение. - Короче, ты мое орудие - или допрос ведешь, гражданин начальник?

- Я не уверен, что я орудие, - сказал Мартин. - Зачем оно мне надо?

- А ради совести, - бойко ответил Эразм. - От тебя зависит, уйдет ли моя душа к благословенным тучным пажитям, где сухой корм, опилки и все такое, или будет и дальше шляться между «Мадам Бовари» и «Анной Карениной».

- А у тебя есть душа? - заинтересовался Мартин. - Ты же животное.

- Есть, - строго сказал Эразм. - Только маленькая. Она устала. Хочет идти туда, где нет конвоя, все дела. А у тебя?

- Не знаю, - пожал плечами Мартин. - Я клонированный. Этот вопрос решается в верхах.

- Мурыжат, значит, падлы, - резюмировал Эразм.

Мартин понял, что от мертвого хомячка ему уже не отделаться. Имело смысл сделать все, что потребует хомячок, как можно быстрее, и вернуться к нормальной жизни, в которой, дай бог, больше не будет мертвых хомячков. Мартину была крайне несимпатична мысль о том, что все происходящее - это еще одно проявление его уникальных особенностей, - как умение дорастать до размеров настоящего слона, если возникал повод беспокоиться. Он искренне надеялся, что ситуация с хомячком - разовая.

*
- Ты чего хочешь? - спросил Мартин у Эразма.

- Рррразвернуться, - кровожадно сказал хомячок, окидывая комнату широким взглядом мясника на бойне. - А так, вроде, больше ничего.

*
- Это неважно, чего он хочет, - сказал Джереми, - Если сделать что-то определенное, то он должен исчезнуть. Привидения удерживает на земле страшная тайна, которой они не успели поделиться. Иногда они умирают, не закончив какого-нибудь важного дела. Или совершив преступление, в котором им надо сознаться. Или, наоборот, испытывая потребность в мести. Твоего хомяка часом не придавили дверью?

- Он утонул в поилке, - вздохнул Мартин.

- А то обычно их давят дверью, - заметил Джереми. - Еще иногда на них случайно ставят диван. Не замечают, что они забрались в мясорубку. Сливают воду, когда они плещутся в унитазе. Разное интересное, словом.

- Мне кажется, что беседа принимает оскорбительный оборот, - заметил покойный Эразм.

*
Ой, да и конечно - еще много всего.
Во всяком случае - совершенно достаточно для меня, чтобы очень влюбиться. А это совсем даже неплохо.