Две истерики за двадцать четыре часа; новые сапоги с супер скидкой - 1 пара; беспричинные слезы - два раза и причинные, от увиденного по телевизору добермана, который грыз свою же лапу, - один раз; полнейшее умиротворение к вечеру, опустошенная усталость и ничего нигде, только крутящееся в голове - "это не беда, что нас не ждут сюда", сгенерированное не иначе, как больным сознанием, запутавшимся воображением, остатками разума. Разума ли?
Двумя часами ранее лила слезы на клавиатуру, ненавидела себя и все, что я есть; думала стереть фотографии, дневники, аккаунты по сайтам-форумам, тексты и натворения, начать с нового листа, чистой страницы, прийти, наконец в себя, исправить свое-собственное летоисчисление, забыть про этот неудачный год, открыть свою собственную америку или сбежать под дождь: открывать новые горизонты. Потом кричала на домашних, сорвала горло. Хриплым голосом уже мирилась.
Примкнув к колонкам, думала: боги, спасибо вам, что есть на свете "Кукрыниксы". Думала, мне же немного надо в этой жизни, очень немного, совсем чуть-чуть: чтобы с моими все было в порядке, шоколадку и музыку в плеере, подходящую настроению. Плакала уже успокоенно.
Пришло в голову, что последние три месяца я плачу столько, сколько не делала этого никогда в жизни. Что-то сломалось во мне, надорвалось, расклеилось, и воет, воет изнутри несовершенное, недовыращенное, заброшенное это; несбывшееся поет свою грустную песню неслучившегося. И не могу я успокоиться окончательно, распухшими глазами и потекшей тушью пугаю окружающих, волную домашних, нервирую себя самое.
К тому же око опять шалит. А уж как шалят нервы, страшно подумать.
Сделанный выбор порой слишком тяжел: вот и ломаю себя постепенно, ломаю, строю идеальный какой-то организм, так, чтобы все потроха с иголочки, и сознание эдакое было: спокойное.
Перечитала Лукьяненко. Дозоры, Черновик-Чистовик. Читаю Акунина, сборник "Фантастика". А хочется почему-то классики.
Кто-то отписался.
И простая аксиома: "Пацаны не плачут!" на меня больше не действует.
И еще - подумалось, что текст в песне для меня вторичен. Важнее, как. Ка-ак. Еще раз спасибо Кукрыниксам, попадают в ритм.
Мне страшно никогда так не будет уже,
Я раненое сердце на рваной душе
Изломанная жизнь, бесполезный сюжет,
Я так хочу забыть свою смерть в паранже.
(с)